Что движет в травме?

В травме психика движется по этапам, кажется, всем известным уже. Отрицание, агрессия, торг, отчаяние и принятие. Оскомина уже.

Именно так: “в травме психика”, психика внутри травмы, травма движет по стадиям, и ты в ней как в стихии. Травма больше тебя.

Это справедливо для шоковой травмы, для проживания смерти и ее угрозы.

А еще справедливо сказать, что травма развития тоже больше человека.

Именно так бывает, что умная-красивая-все дано, а в отношениях с абьюзером; именно так талантлив как бог, глубок до мурашек, но суицидник и наркоман; именно так, являясь психологом, зная практически все о детских травмах не можешь совладать и хронически ранишь своего ребенка – как тебя в детстве.

«Моя депрессия говорит мне покончить с собой, а я хочу жить».
«Я уже давно поняла, что не хочу оставаться с ним в отношениях, а моя зависимость не может без него и нуждается в нем».
Травма чувствует за меня, хочет за меня, мыслит за меня, и самое подставное – подменяет собой «я». Будто это я хочу, чувствую и думаю.

Есть я. Есть моя травма. И бывает, что травма больше меня.
Честно говоря, почти всегда именно так и бывает. Просто под слоем защит, компенсаций и вытеснения мы чаще всего даже не замечаем это.
Заметно это тогда, когда ты начинаешь видеть ее, и сражаться с ней за себя. Заметно это тогда, когда травма начинает угрожать твоей жизни, а ты все еще в ней.
Отчаяние там – потому что так, как говорит тебе она, ты не сделаешь. И потому что так, как про жизнь, еще просто не умеешь.
Невыносимость.
И все же. Все же – это движение.

Есть целительный вариант, например: “Мое тело боится, а я нет”. “Мой мозг подбрасывает привычный вариант выйти в окно, а я выбираю остаться”. “Моя малышка умирает без него, но я согрею ее иначе”.
Кажется, это когда травма уже в тебе, а не ты в ней.

Превозмогание ли нужно? Возможно ли это?
Нужны жизненные силы.
Будто ответом на “Получится ли?” является результат уравнения, соотношения отсыпанных тебе Богом сил, твоей личной конституциональной витальности, размер искринки от божественного костра и того, как мощно тебя пиздили в детстве, сколько дыр и пробоин оставили в твоей душе, а сколько живого места.

Мы осознанностью подменяем исцеление. Кажется, если ты увидишь причины того, почему у тебя так, изучишь тему и сходишь в воспоминания, нарывая инсайт за инсайтом, что с чем связано и что образовало, будто именно – ЭТО – является терапией. Является изменением.
Да ни хуя, блять.
Извините.

В том-то весь и прикол, в том-то весь и прикол, что травма больше той части мозга, малюсенькой, интеллектуальной, подводящей смыслы и логику под известные ей факты.
И тогда решающим оказывается ресурс.

Вот так же, как с шоковой травмой, говорят же – главное ресурс, опоры, и тогда психика движется по этапам, не буксуя.
Так и здесь: наличие внутренних сил. Наличие опор, и внешних тоже.
Мне кажется, все элементарно просто выражается одним словом: любовь.
Как окситоцин движет родовой процесс, так мы всю жизнь продолжаем движение в сторону света на топливе любви.
Окситоцин – гормон любви.

Безопасность, принятие, поддержка, тепло, человек рядом.
И тогда не нужно будет “превозмогать”.
То, отсутствие чего создало травму, ее же и исцеляет.

Истина, мать ее, в любви.
Да.