Оптимистичное письмо

Наверное, каждому из нас хотелось бы однажды открыть почту и найти в ней – оптимистичное письмо.
Что же, остались последние две недели зимы, весна скоро.
И да, я конечно помню, что на этой неделе случится год с начала войны, и пусть именно на этой неделе и будет это мое письмо с вами.

Привет, планета людей!

На фотографии я, и моему первому сыну во мне, наверное, час )) и я смотрю именно на него – в будущее. На себя – маму будущую через все годы.
Серьезно, я прям про это и думала в кадре – что этот взгляд – мое письмо в будущее. Этой фотографии больше 17ти лет, и она всегда моя опора.
Сейчас узнаете, почему я это вспомнила)
Текст этого письма я написала за год до начала войны. То есть два года назад.
Я вам как раз в прошлом письме писала о «фотографии» себя до – и мне так важно и самой читать те свои слова в сегодня, и вам их передать.
Но это не все, в конце я вам предложу практику!)

Сначала текст от 18 марта 21 года:
По вечерам, бывает, открываешь ленту и что-то ищешь, листая. Не находишь и привычно фрустрированная, вылезаешь обратно в быт.
Так бывает, когда пипец-уставшая еду домой, или когда я-то уже лежу, а эти рядом сайгаками скачут, а я все мечтаю загнать их спать, потому что явно хочу этого больше, чем они.
Вот тогда я здесь что-то ищу, и недавно осознала – что же.
Я ищу какой-то такой уютный пост, в котором будет эффект домика или норки, близости и понятости, причем такой универсальной для всех. Пост утешения, от которого и тепло на душе станет, и надежда появится.

Сейчас как раз вечер, и я сижу зверски уставшая в кафе: мне еще только предстоит путь домой, ужин, укладывание детей… И я хочу сама написать такой пост.

Хочется написать: все будет хорошо.
Это слова, с которыми я помирилась только недавно, настолько они бесили меня своей претенциозностью и потому глупостью – да с чего вы взяли?? бывает и плохо, бесконечно плохо.

Но жизнь очень длинная. Это та истина, на которую я бесчисленное количества раз опиралась как в детстве, когда ухватываешься за травинку, забираясь вверх на холм, и она – выдерживает тебя. И жизнь тебя выдерживает, и ты ее – выдержи. Время – лучшая штука, она так многое делает сама по себе, как вода, что обтачивает самые тяжелые и острые камни на нашей душе.
Не делай никаких выводов в моменте, они все – промежуточный результат. Жизнь очень длинная, и ее способность к трансформации спасает. Можно быть спасенным самим фактом ее течения.

Однажды каждый из нас мирится со своей жизнью. Признает ее, разрешает ей быть собой. Перестает шеймить ее за формы, не соответствующие идеалам западного мира о красоте, силе, пластичности. Перестает таскать ее на прокачивание навыков, ощущает уют и органичность ее размеров. Не старается хвастаться ею как трофеем, сводя восприятие ее к объектному. Начинает просто любить, безусловно, щедро. И она, как любой из нас от здоровой любви, – расслабляется, разнеживается, а потом раскрывается и показывает себя во всей красе, во всем своем соке.

В чем можно искать утешения?
Нам все кажется, что спасение – оно какое-то огромное, масштабное, грандиозное даже. А спасение – оно в таких мелочушках, которым наш испуганный горделивый ум и не подумает придать значение. Спасение – в деталях.

В подростковом возрасте я приезжала с ночевкой к своей Иришке на 905 года, и она делала горячие бутерброды в газовой духовке или глазунью, а то и вовсе мы топали в ночной супермаркет за разводной пюрешкой Магги, в которую мы потом натирали сыр. Мы включали Шевчука или БГ, Cranberries или Radiohead, а то и вовсе Иришка брала гитару или садилась за фортепиано. Мы делились чувствами и идеями, обсуждая отношения и первые любови, а могли и вовсе обсуждать то же самое, но из книг и фильмов, которые поглощали тогда все вместе. А потом засыпали в одной кровати, в обнимку. Было ли это счастьем?
Я была тогда очень несчастным ребенком, одиноким, ненужным, без заботы и внимания. Но вот эти моменты – были спасением.

Я говорю, что почти ничего не помню из первого года после смерти мужа, особенно детей. Но почему-то чаще всего я вспоминаю запах лаванды, в который укутывалась как в объятия. И пухлого малыша Юрка, внезапно обнаруживаемого у моей груди – господи, я ж все еще мама… как это удивляло тогда, когда все было разрушено. И утро в выложенной новой плиткой ванной – пока дети спали, я тихонько прокралась туда, чтобы читать Гилберт “Есть, молиться, любить”.

Бывают ну такие жопа-дни, что пиздец, ну знаете же. Бывает такой объем, что вообще не знаешь, как с ним справиться-то и за что хвататься. А какой-нибудь попутчик в лифте, с которым вы с двадцатого этажа по первый умудряетесь проржаться до слез на предмет того, что лифты нынче как автобусы – ходят по расписанию, создают пробки, и на спуск надо закладывать сразу минут 15, вот этот ваш общий смех, общность – создают какой-то веселый теплящийся огонек внутри, который вне всего контекста, и одновременно значительно больше него. Потому что в этом – жизнь. И в том, как хлопья снега падают на моську. Или как в ветре ты первый раз уловила запах весны.
И вот это – главное. Это жизнь тебя целует, гладит, утешает, любит безусловно. Сколько бы ты ни абьюзил ее порой и себя, сколько бы ни отвергал.

А теперь и практика)
Ммм, а что если вам написать самим себе – оптимистичное письмо? Написать все самое утешающее и обнадеживающее – во что вы верите, и отправить его себе в будущее, пусть найдется в самое нужное время.
Мое вот – нашлось сегодня.
У этого есть и еще классный смысл и эффект. Примерно, как когда ты говоришь своим боящимся будущего детям: все будет хорошо, я все решу, – А сама лежишь и думаешь: блин, как я это решать-то буду? – но от уверенного своего тона детям, от того, как опорно и с любовью звучишь – сама начинаешь верить, что конечно, я все решу)) и конечно, все будет хорошо.
Это такой эффект утешающего. Когда тебе плохо, а рядом кому-то тоже плохо – и ты этого человека поддерживаешь. И зеркально – поддерживаешь и себя. Тебе приходится найти в себе взрослого и сильного, и это так классно – его найти.
И вот когда пишешь такое обнадеживающее оптимистичное письмо – сам, а не только мечтаешь его получить, внутри и прорастает та сила в тебе, благодаря которой ты сможешь – в это самое хорошо.

Я бы с ума сошла от радости, если бы вы и мне прислали свои такие письма, вот я наглая, а?
Можно вот сюда писать: Mari-yanka@yandex.ru (между прочим, это моя личная почта, и это очень особенный случай, что я ее вам даю!) Причем, я как раз могла бы вам их и прислать обратно – спустя сколько-то лет или месяцев – как захотите)
А может, какие-то из них и публиковать можно было бы, м? Но только с вашего разрешения, конечно.
Но если это помешает глубине и искренности, тогда не делитесь им ни с кем, конечно. Это мне тоже очень сильно понятно.
Главное, себе напишите. А там посмотрите)

————————

Что еще?

Еще на этой неделе 24 февраля в 11:00 по Москве я проведу прямой эфир в Инстаграме на тему «Лабиринт и путь героини – как ресурсная карта в проживании больших перемен».

Кюблер-Росс с ее стадиями отрицания-агрессии-торга-отчаяния-принятия – прекрасна, но есть более именно что ресурсная, опорная карта со стадиями, отражающими процесс не только проживания травмы, и не сколько в парадигме травмы, а в парадигме инициации – изменения, что делает нас не поломанным, а еще более цельным.

Буду рада вам, уже волнуюсь и предвкушаю 🙂

———————————

Обнимаю вас из своего разного,
опирайтесь на жизнь.
На связи,
я, М.

Нет комментариев

Вы должны авторизоваться, чтобы оставить комментарий.