Подарок Лукьяна

Все началось в преддверии дня рождения Лукьяна, когда я просто кожей ощущала опыт прожитого года и беременности, чувственный опыт, опыт души, или проще и глубже одновременно – жизненной опыт. Когда самые банальные истины – проживаешь и знаешь всей собой. Потом, в его день, я мечтала записать, чему научил меня Лукьян, но времени не нашлось.

Потом родилось двое мальчишек, как всегда перехитривших меня))), вебинар и консультации, и я совсем закрутилась.

Потом – я закрутила свою Вселенную уже сама и стала думать и ощущать, уже как-то глобально, завитки своей судьбы – видимо, вихрь уже моего Дня рождения меня подзакручивает. Поэтому на этом переходе между Лукой и мной, таки попробую словить и поделиться.

Чему я научилась, благодаря Лукьяну?

Наверное, главное, это тому, что наши страхи – ничтожны. Это такая условность, конструкция из барахла мыслей и логики, которые не имеют к реальной жизни никакого отношения. Фантазия, которая даже в самом своем сорняково-буйном действе расписывает все антирадужными красками – нервно курит в углу по сравнению с широтой – Реальности.

Я так боялась принять его жизнь, я была такой “взрослой”, прикидывая всю неадекватность своей грядущей тяжелой выживательной жизни при таком решении. И что детей де надо на ноги поставить, и что замуж мне якобы больше никогда не светит с тремя-то детьми, и что плодить безотцовщину ай-яй, и проч, и проч. А! еще важное – ты што ш ума шошла – у тебя-же-однокомнатная-квартира-в-люберцах- как вы там все поместитесь? сюда еще можно – стыд и вина на тему – о ужас – ребенка после смерти мужа – ребенка любовницы, и проч навороты аппендикса мозга-совести.

Ну а по факту – вот тут самое интересное начинается 🙂

На самом деле – Жизнь, сам ее факт – не соизмерим ни с чем в принципе. Ни со страхами до изнеможения, ни с трудностями, ни с какими бы то ни было еще чувствами и обстоятельствами. Смотришь на эту жизнь – виляющую попой, когда ползет, смеющуюся вкусными губами и смешными мелькающими зубиками где-то там же, смотришь на мягкое тельце, прижимающееся к тебе своей мякотью, когда спит, смотришь на эти нежные волосы, чистые глаза, в Глаза!!! блин, смотришь… и понимаешь, что это – Человек растет, со своей судьбой, со своей данностью, которая всего-то изначальная данность, поменять которую сто раз можно, не поменять – тоже, принять, прожить, стать таким прекрасным, как я есть, благодаря ей – тоже можно. Но самое главное ему – дано. Это жизнь. И у него есть возможность – принять эти бла-бла-жуткие обстоятельства, не принять, страдать из-за них, радоваться – не зная иного, быть счастливым, или нет – но у него есть Возможность… Возможность есть, понимаете, выбирать… Когда тебя нет, ничего нет, в принципе. А ты уже есть. И все остальное – в руках твоих и Бога.

На самом деле – тот ком трудностей, который мне угрожал чуть ли не фактом моего существования в беременность, по факту рождения сына трудностями быть, конечно, не перестал. Тут я не расскажу вам, что быть мамой трех детей в однушке и без помощников легко и жизнерадостно, хоть я и пришла в какие-то миги к интересному выводу о том, что быть мамой двух детей проще чем одного, а трех – проще чем двух ( и в каком-то смысле это действительно так, че)). Но оказалось, прожилось, опытом стало, который можно тепереча на скрижалях написать))), что “глаза боятся – руки делают”. Ну, или что то, чего так боялась – это было глобально, целиком, сразу. Но Все это – год, например, состоял из месяцов, месяцы из дней, дни из часов, а часы – из минут. Где просто каждый миг стояла конкретная задачка, которую нужно было решить.

Образовывался опыт решения задач, они классифицировались, местами становились знакомыми, а значит, уже совсем не такими страшными, как в начале. Ну, и человек, к сожалению и слава Богу, ко всему привыкает, и нет предела усталости, видимо, и возможностей. Ну, то есть даже когда кажется, что есть, и говоришь в трубку близкому человеку, резко останавливаясь на тротуаре, что я все , кончилась, и больше и шага не ступлю по жизни, вот по этому самому чертовому асфальту, потому что я пиздец, нет блин, ахуеть-как, не, блин, еще хуже, тут даже мат не поможет выразить – устала. Устала так, что жить сил нет… вот даже тогда почему-то наступает следующая секунда, а за ней еще одна, и еще. Как часы хитро устроены, они же не нервно дергаются как секундная стрелка, якобы оставляющая зазор, в который. Время течет не-пре-ры-в-но. И в этом много, много, очень много опоры для тех, кто.

И каждую секунду – по отдельности – вполне можно жить. И даже счастливо. И как когда-то мне сказал один важный мне человек, страдание рождается тогда, когда думаешь о прошлом, или о будущем. Здесь и сейчас – счастье есть. Не очень тонко мне удалось мысль передать, ну и ладно.

Еще Лукьян показал мне, что есть люди. Ну, в принципе, я это и после смерти Сережи обнаружила. Что можно просить – и помогут. Можно не просить – и помогут. Что люди – человечны и добры. Но после его смерти я обнаружила, что еще люди – это просто люди, и им свойственно бояться, и в трусости своей легче убить, отречься, обвинить, исказить истинное положение вещей, закрыть глаза и отвернуться. А вот Лукьян показал просто – что люди есть. Не все, не каждый, не всегда. Но как-то с ним именно есть чувство, что я не одна на планете людей.

В его день рождения мне позвонило больше людей, чем когда-либо на мой собственный день рождения, на новый год, свадьбу или какой угодно еще в жизни праздник. Мне позвонили все. Друзья, родные, близкие, далекие, френды, бывшие беременные – все-все. И из пожеланий выпуклилась одна часто звучащая мысль – что я -Лукьян являемся примером мужества и честности с жизнью, и что невозможное возможно.

Сейчас, после книги Виктора Франкла о том, что переживали люди в концлагерях, мне кажется даже как-то кукольно-смешным писать про свое переживаемое. Однако есть мамы, которые умудряются страдать от трудностей жизни с одним ребенком, в любимой семье с мужем и помощницами-бабушками, будучи всеми любимой и принятой. И чувства ее искренни, и самое главное – правомерны. Просто потому, – что вот ей это – так, как она чувствует. И вот мне – тоже – просто было очень сильно тяжело и страшно. И я для себя, прожила большое, новое – о том, что страхи – всего лишь страхи, и они никогда не о жизни по душе, не ведут они к свету и чистоте, не приводят к чувству – жизни, непростотаковости ее. И если приспичит мне завтра умирать, я испугаюсь разве что за детей без мамы, но слава Богу, не будет во мне чувства горечи – не успела, так и не сделала, пустоты, тоски – всего того, от чего я ушла три года назад, и что в результате – привело к жизни Лукьяна.

Ура Лукьяну. Ура жизни.

Я фсе.