О прощении и принятии матери

Уже понятно, что нет такого долга как простить свою мать, а держать на нее обиду или зло – не является грехом, а есть здоровая реакция на причиненный по отношению к нам вред.
Когда говорят о прощении матери, а уж если к тому же звучит слово “смирение” или “принятие” в душе рождаются не то что кровавые мальчики, но ярость – охраняющая наши ценности, право не быть попранным. И кажется, что простить – это будто бы согласиться с тем, что со мной так было можно. Мы защищаем себя. Глубинное, живое, ценное – самую свою душу.
Мы держимся за обиду и злость как способ переживать похищенные матерью же некогда наши права и самоценность.

Когда говорят о прощении – его часто подменяют объяснением того, почему с тобой так поступили. Будто бы объяснение – и есть избавление от чувств. На контрасте с практиками, в которых надо 5 раз повернуться через правое плечо, поклониться роду и 50 раз повторить “Я прощаю тебя, мама” – способ с объяснением случившегося, с подключением эмпатии к собственной матери – выглядит действительно духовным и как будто бы правда прощением.
Это подразумевает объяснение себе, что мама, конечно, ни в чем не виновата – она сама чудовищная жертва своей мамы, а та своей; что неоткуда ей было взять материнские чувства и здоровую модель заботы; в связи с тяготами ее детства и юности – мы проникаемся к ней таким состраданием, таким сочувствием болит наша душа, что какая там злость! Какие обиды! Только принятие, только печаль, только любовь… Материнская любовь к собственной матери. Но что же ребенок?
По сути ни способ с “50 раз произнести я прощаю тебя”, ни способ-перевертыш обращения злости в сострадания – никак не решает _ наших_ чувств по отношению к тому, как было с нами. И тот и другой способ делает только одно: вытесняет нашу боль. Отворачивает нас от самих себя – оттого, за что мы так усиленно держались в обиде. За ценность и права.

Держась за обиду – мы держимся за самих себя. Держась за прощение – мы держимся за маму. За нежелание разрушать ее образ, факт наличия у себя. И будто бы возникает или-или. Или я, или мама.
А надо прийти к И – И.
Объяснение и эмпатия – дают много облегчения и тепла, и вправду.
Этот вид прощения избавляет нас от злости на обидчика, но никак не от боли, порождающей обиду. Никак – нас – это не исцеляет.
Хотя – один целительный ресурс в этом имеется – осознание, что все, что совершалось по отношению ко мне травматичного, или не совершалось – и тоже явилось травмой – было не про меня. Про нее.

Прощение должно давать чувство пережитости. Когда отпустило. Когда правда принято. Не в смысле согласия с этим, а в смысле – совладания с этим фактом.

Самый лучший путь к тяготящему нашу душу избавлению от обиды, путь к прощению – лежит через разрешение себе никогда это не прощать. Избавиться от этого как навязчивой идеи, которая жжет пятки, подстегивает хлыстиком нашей плохости и безнравственности, мучает и истязает количеством сил, затраченных на переживания. Сдаться. И…
Разрешить сердцу провести нас по естественной дороге к прощению. Со всеми этапами.
Это не интеллектуальный путь, не понимания, не озарения. Это работа чувств, с внутренней логикой, с истинной трансформацией, когда после – не болит.
Не болит – это и значит выздоровел. И в выздоровлении этом – есть и я, и мама.

Курс “Чувства к матери” рассказывает не только о том, как это все у нас уcтроено, он дает четкие и конкретные ориентиры на пути работы чувств, опоры и векторы – для бережного, экологичного для всех проживания этих чувств – без вытеснения их, без подавления – с тем, чтобы постепенно обида и боль – высветлялись в принятие.
Ключевое здесь “постепенно”. То есть не ррраз – фокус-покус, и вот уже на месте раздираемых меня чувств – блаженная любовь, а по ступенькам, по этапам.
Про каждый из этих этапов я рассказываю. Про ловушки на пути – предостерегаю. Волшебный клубочек в дорогу – даю.
Сам этот курс – такой клубочек.