Книга моего сердца – “Маленькая жизнь”

Книга моего сердца, подарок года – “Маленькая жизнь” Ханьи Янагихары.
Сказала про нее подруге: эта книга для меня как фильтр. Тот, кому она не близка, тому будто бы неблизка я сама, и дружбы с таким человеком у меня не получится.
Офигительная категоричность с моей стороны, но это подчеркивает всю степень важности книги для меня и мою склеенность с ее главным героем, Джудом.

Книгу эту как только не пытались категоризировать: и гей-романом (да причем здесь это?), и романом о дружбе, о антологией травмы.

Для меня главный смысл этой книги в ее названии – “Маленькая жизнь” – “A little life”

Но чтобы объяснить его, нужно акцентировать еще несколько аспектов.

Я встречалась с мнением о недостоверности повествования, так будто бы эта книга претендует на реализм или документалистику. Это забавно и обнаруживает как раз-таки один из феноменов: книга пронзительно достоверна с точки зрения описания чувств, и видимо настолько, что читатель начинает автоматически притязать на достоверность и событийную.
Говорят, она слишком гиперболична, чересчур сгущает краски, так, что уже тошнит и не веришь.
На каком-то этапе прочтения это случилось и со мной. Меня прям выдернуло из повествования голой логикой: постойте, ну не могло же быть так, чтобы на его пути встречались только мудаки?

Я нашла этому два ответа.
Первый, что книга реконструирует психическую травму, показывает ее будто изнутри наружу выворачивая. И тогда событийный ряд в ней – это восприятие героя. Герой находится в воронке травмы, а в ней у человека очень специфическое коридорное мышление с фиксацией на негативе. Другое память могла даже не запоминать.
И второй, мой любимый, рожденный из души, а не из головы.
К тому моменту, когда я споткнулась в потоке чтения, которое захватило меня полностью, на недостоверной преувеличенности событий, между мной как читателем и автором уже накопилось большое количество доверия, я как будто уже отдала свое сердце книге и оперевшись на сформировавшуюся привязанность, я смогла выбрать – принятие. Ок, это такая реальность этой книги. Что же она ею хочет мне рассказать?
А чуть позже меня осенило – это похоже на сказочную реальность. Именно в детских сказках герои – самые ужасные и отвратительные на свете, принцессы – самые прекрасные, и все там – самое-самое, будто в этой “самой” условности идет отсылка к самым звонким и тонким местам души.
А книга говорит о травме, о значит, о нашем внутреннем ребенке, о мякушке, и нам нужен этот регресс. Самая страшная травма и самая сладкая, наполняющая любовь. Там есть и то, и другое.

И именно это сочетание делает книгу одновременно будто ретравматизирующей, триггерящей тонну болезненных мест внутри, оживляющей раны. Но в отличие от всех душещипательных и кишки выворачивательных трагедий, драм, “Му-му” – эта книга еще и удивительным образом подлечивает, и по прочтению ее ходишь какой-то новой, пересобранной, исцеленной.
Совершенно новый вид катарсиса для меня.

Эта книга о стыде.
На литературном кружке в Новой школе переводчики этой книги задавались вопросом – почему Маленькая жизнь имеет такую бешеную популярность у нас, в России, и в Германии?
И я тогда аж подпрыгнула на месте – настолько очевиден и одновременно инсайтным был мой ответ: потому что она о стыде, а это наше главное чувство.
Причем этот стыд – вербализован автором, показан так досконально, что возникает эффект соцсетийного движения – me too. Книга освобождает, делает увиденным тебя перед самим собой, легализует, рождает сострадание к себе, объясняет, прощает.

Но самое главное, самое-пресамое в этой книге – это ценность милиметра жизни.

Я вчера писала комментарий одному человеку, и говорила там примерно следующее.

Переход в исцеление не случается одним щелчком или тумблером, это постепенное смешение красок и состояний. То, что ты уже побыла в состоянии себя здоровой, это очень ценно, присвой это себе как своё достижение.
И это совершенно нормально – нащупывать это здоровье, а потом обнаруживать себя в старом паттерне. Ничего страшного. Главное, не обесценивай динамику. Просто в больших и важных изменениях психики она миллиметровая и долгая, очень долгая. И смиренность здесь скорее убыстряет дело. Разрешение себе откатываться назад, видеть себя в этом и не ненавидеть, а жалеть себя, вместе с собой грустить. Но и радоваться. И ободряться, и хвалить и замечать каждый миллиметр. Тогда они накапливаются в сантиметры. А потом в целый метр.
Знаешь. Я в 16 поняла, что человек рядом со мной – сильно токсичный, а я зависима. И дальше до 32 я все выходила и выходила и выходила из отношений этих. Вся моя взрослая жизнь построена об этот выход и эти миллиметры. Сейчас я могу уже уверенно говорить, что это точно выход, что он виден. Что я вышла. Но я оставляю себе ещё годы на укрепление этого ощущения, интеграцию пройденного пути. И это все и есть моя жизнь.

Сегодня я додумывала эту мысль – об этих отношениях, корень которых – моя травма, я вышла замуж, родила двух детей, стала вдовой, стала любовницей, родила еще двух детей и потеряла пятого. Я стала психотерапевтом в связи с этим. Вся моя жизнь в попытке преодолеть травму так или иначе – образует мою судьбу.
Если назвать это все просто травмой, категоризировать жизнь по принципу – совладала или нет, то вместе с водой из корыта выплеснется и малыш. Выплеснется жизнь.

Мы можем сосредотачиваться только на преодолении травмы, и практически всегда утыкаться в то, что она больше нас – потому что она образовала нас такими, какие мы есть, стала частью нашей психической структуры. Можем только видеть, как она все время на шаг впереди нас, и будто бы скраивает нашу жизнь, сколько бы мы ни старались преодолеть ее. Мы можем обесценивать этот путь и все события, что случились на этом пути, как будто бы если травма – то не жизнь, не настоящее, не идеальное.
А можем считать это – своей жизнью, своим путем, где здоровьем является каждый шаг, а не финиш пути.
Каким бы этот финиш ни был.

В случае с Джудом – финал его жизни кажется парадоксальной победой. И еще.. какой-то самой правдивой правдой, от чего реальность этой книги даже если и сказочная – но все равно самая жизненная, пронзительно настоящая.

Для меня эта книга – о ценности каждого миллиметра, и о жизни – в этом миллиметре. И смысле этого, Все равно.

В трезвом уме и доброй памяти такую книгу не порекомендуешь для чтения на досуге.
И еще ее рекомендовать как-то … интимно.

Но все же мне кажется, что это чрезвычайно важное переживание. В моем сердце для этой книги – очень особенное место. Путь это и будет рекомендацией.

Фото к посту – фотография Питера Худжара “Orgasmic Мan”, ставшая обложкой книги “Маленькая жизнь” в Америке. Такой ее выбрал сам автор, Янагихара.