
Надоела вам, наверное, своими заметками о Нарнии? но что делать, когда если я люблю, то любовь переливается через край именно словами? Словами трогаю, слова ласкаю, словами присваиваю, словами ощущаю.
Итак, Моя Нарния.
Чувство, что я вернулась домой. Нет, не вернулась, если быть честной. Ощущения дома не было никогда. Так что я впервые дома.
Дома — безопасно. Дом — укрытие. Дом — это место, в котором твоя душа может спокойно занять все пространство твоего тела, а не сжиматься пружиной в животе, обмякать в пятках, и огненно ежиться в груди. Здесь — ты можешь расположиться доверчиво внутри себя под его покровом так — как доверчиво растекается собака возле печки, сначала боком, потом пузом кверху, пока не принимает позу абсолютно счастливой тряпочки.
А когда ты можешь быть полностью внутри своего тела — ты полностью в здесь и сейчас, можешь действительно — быть.
Такое странное чувство рождает эта безопасность дома… Будто только на ее контрасте можно наконец-то увидеть, в чем же именно я жила. Будто пока ты в том самом своем пиздеце, его невозможно осознать полностью, психика просто заботливо бережет тебя и показывает только куски, не складывая общую картину, чтоб не задохнуться, чтоб смочь выдерживать. Эффект рыбы, последней узнающей о воде.
И видя наконец все то, Нарния рождает во мне горяченные волны сострадания к себе, нежности, уважения, любви, что же я так боюсь этого слова — любви к себе океан рождает она.
И точно говорю вам, только это и дарит настоящий мир в душе и чувство счастья. Дома внутри.
Здесь любая угроза, беда, боль — проживается не врассыпную частями внутри себя — брызгами разрыва души. Здесь любая жизненная невзгода обладает эффектом снега за окном, когда в доме тепло, из духовки раздается запах пекущегося пирога, а кошка с собакой единым клубком лежат у огня. Так и ты только крепче прижимаешься к деревьям, каждое из которых будто говорит тебе — опирайся на меня, можно. Я тебя выдержу.
Здесь небо может вместить все мои чувства как самый идеальный эмоциональный контейнер, и я никогда не чувствую, что меня слишком много, — меня достаточно.
В любом объеме, на любых скоростях. И самых ничтожных тоже. Так тоже можно.
Нарния как бомбоубежище. Или нет? Как мирное небо над головой. Как что-то совершенно надежное, куда невозможно резко ворваться, резко сломать, ударить, унизить, оскорбить, разрушить внутри и снаружи, пнуть, отвергнуть, надсмеяться, обесценить, нарушить, разворошить, плюнуть, осквернить, проломить, сломить…
Будто все это кончается здесь точно, абсолютно, беспрекословно, под крылом настоящей мамы, в которую можно спрятаться, даже если весь мир заклевывает тебя. Даже если раньше — таким миром была сама мама.
И тогда только плакать, расслабляясь.
Плакать. Отпуская.
Плакать. Примиряясь.
Плакать, прощая.
Потому что мы все прощены на самом деле, с самого начала до бесконечности и обратно.
Нет комментариев