О мечтах

Время творческое сейчас – творю свою жизнь. Идеи сыпятся как щедрые хлопья снега с неба, волнуюсь только, что могут растаять они, или что все не поймать.

Я раньше часто слышала обидное для себя от близких – “тебя много”, но сейчас у меня проблемка покрупнее – мне себя много.

Я просто пытаюсь справиться с объемом себя в тот момент, когда я разворачиваюсь в свой рост и ширь, когда расправляю плечи, когда раскрываю солнце, сжимаемое годами внутри.

Мыслей сейчас так много, что я писала бы по 5 текстов в день, а проекты рождаются-рождаются-рождаются, поднимая изнутри много напряжения и энергии на реализацию, но…
испуг.

Я, оказывается, очень боюсь успеха.

Так вот, о мечтах. Они рождаются из ресурса, по крайней мере у меня. Это когда ты настолько напитанная, что можно и чего-то – захотеть – кроме удовлетворения насущных потребностей. Когда есть силы – смотреть вперед – дальше, чем на неделю, месяц или год, когда расправляя синие крылья птицы – можно облетать сверху всю свою планету жизни и решать, что из – мне бы хотелось.

Голова кружится. Кружится от ощущения – что действительно, абсолютно реально – захотеть чего угодно, смастерить из своей жизни любой хенд-мейд, из любых материалов – вообще. Вот вообще. Что у меня есть жизнь, и я ее владелица, и я могу ей офигительно наслаждаться.

Но прежде.
Прежде я помню период до травмы. Я тогда ужасно хотела вырваться из золотой клетки, но еще не смела, не чувствовала ресурса на развод. И тогда я просто разрешила себе хотя бы просто признавать, чего я хочу. Для меня было революционно осознать тогда, что если я чего-то хочу, но не могу пока, совершенно необязательно этого НЕ хотеть, или, наоборот, признавая желания, что-то делать. Уточню – я не могла разрешить себе хотеть развода, пока не имела внутри ресурса на развод. То есть типа если ты хочешь развестись, то все, беги разводиться: а я не готова ещё! И тогда типа – не хоти, скрывай это даже от себя. Но цепочка оказалась иной – сначала надо было признаться себе, что все-таки я хочу его, и начинать копить силы на него.

Так и с мечтами. Это был период отчаянного нежелания жить в том направлении, в котором жила, и потому остро чувствовалось, а чего хочу. Я тогда записала это.

Почему-то от своих мечт тогда было стыдно. Знаете, у вас бывает такое? вот я в детстве, когда влюблялась, страшно боялась, что человек, к которому я питаю свои чистые чувства, догадается об этом. Недавно сын пришел со школы и поделился тем, что он признался в своих чувствах девочке, и да, ему было страшно “что я после этого стану резко неприятен” и да “мне грустно, что, оказывается, ей уже нравится другой мальчик”. Но! Он совершенно спокойно пришел к абсолютно здоровой идее – чувство – выразить, отказ – грустить. Без – страха отвержения, без – конца света. Я учусь у тебя, мой Маленький Принц.

Так вот я стыдилась своей влюбленности в жизнь через эти мечты. А теперь я горжусь ими – вот же метаморфоза. Но так случилось тогда, когда мечты стали целями.

Их три. Думайте обо мне в этом месте хорошо или не думайте вовсе – ведь это – про жизненный путь, вы понимаете))

Я мечтаю об Америке. И это много про что – это освоить эту тоже родную мне землю, босыми ногами – по этой земле, лицо – в этой земле, корни – в эту землю. Это место индейцев, мое место.

Это менталитет свободы. (Давайте не будем спорить со мной, я все понимаю про политические желания и разные воззрения, но это моя мечта, а в них каждый уязвим). Для меня это – про свободу. Там не было войн на протяжении века и восстановления от них, там не было коммунизма и вот этого совкового менталитета там тоже нет. Там много про жизнь, а не выживание.

Я обожаю этот язык, уже, сейчас. Восхищаюсь хитромудростью его устройства. На этом языке я хочу просто говорить, я хочу им – любить жизнь – когда пишу тексты, и я на нем хочу вести как это… модное слово-то сейчас? а, не вспомню, пролактина еще много в голове – кароче, типа Ник Вуйнич – тот кто лекции вдохновительные и семинары ведет. Старая добрая как мир профессия – Иисуса Христа) – проповеди. Да, мне всегда это откликалось, и я хочу быть понятной всему миру. И не передоверять это переводчикам.

Я мечтаю о муже. Том, к которому я шла с самого детства, девочкой. Тот, ради которого так много уже что случилось. Тот, который мой.

Я мечтаю о приемной дочке. Для начала. А там посмотрим)

Собственно, все.
Теперь еще я мечтаю о моей Нарнии, Дом, которому я отдала часть моего сердца, открыв дверь в то, что давно о себе знала и не знала.

А потом была травма. И ничего кроме. Целых добрых или злых 6 лет травма была, и с каждым годом я отматывала вехи и мне казалось, что все, я уже давно здесь, в миру. Но это же клан раненных, привет Эстес, можно ли оттуда вернуться? У меня не стало мечт – трудно плыть в море к заходящему солнцу на кромке горизонта по позолоченным волнам, когда тонешь, и тело сводит в судорогу. Сначала надо было справиться с этим. И я справлялась, а параллельно, как в сказке, собрала хочу бонусов и даров (ох, как мне хочется все ж таки написать вам небанальное ” о себе”, и для сайта надо).

И вот теперь я могу снова двигаться к этому – спустя 6 лет, апгрейженной самой жизнью. Как больно было – просто допустить мечты в свое сердце. Я ненавидела слово “мечта”. Потому что было непереносимо больно. Совершенно солнечную книгу Барбары Шер я читала, и отшвыривала, злилась, потом плакала, а потом снова брала в руки читать. Я ненавидела ее за каждую оптимистичную строчку, хоть она и откликалась мне равно сильно, но наконец в синергии и с другими жизненными процессами, потекла реченька.

Но именно в этот момент –
я оказываюсь в кризисе. Кажется, это он самый, да-да, кризис 30ти) И мне он нравится. Я понимаю, что сейчас определяюсь со всем – с местом жительства, с отношениями, с родом деятельности, с видом себя – тварь я дрожащая или все-таки право имею?

Именно в этот момент я понимаю, что мечты требуют от меня научиться а) расставаться и б) праву на выбор.

И это чертовски для меня больно и тяжело.

Расставание – это для меня тесно связано с отвержением. И еще с выбором как раз.

В душе звучат слова “Да кто ты такая вообще – выбирать? Что приготовили – то и ешь! Что дали – то и носи! Вот вырастешь – будешь сама себе…”

В душе звучат хлысты: “Конечно, взяла от отношений все, что тебе нужно, а теперь выбрасываешь, сучка. Какая же ты эгоистка!”

Душа рвется от: когда ты делаешь по душе, всегда кому-то больно.

Когда я решила полететь бабочкой из золотой паутины, когда я решилась на развод, чувствуя всем сердцем, что так, как есть – это не мое счастье, не мой мужчина и не моя золотая нить, мой муж покончил собой.
(ох, пожалуйста, те, кто не знал, оставьте при себе вздохи о этому поводу, мне с ними трудно, их было много, а с фактом мне сейчас уже вполне примирительно)

И я запомнила: когда ты делаешь так, как ты хочешь, кому-то от этого так больно, что он решает умереть.

Поймите меня теперь, пожалуйста, за недавние тут посты – я очевидно реагировала на 10 баллов в ситуации, которая на 2, и я вижу, вы теперь всяко притихли в комментариях, и мне горько и грустно.

Но когда мне от раскрытого сердца, от искренних слов – просто своего мировоззрения – говорят – “мне больно=задело”, я попадаю в тот свой ад, в котором была назначена убийцей своего мужа. Ответственной за жизнь другого. Это не так. И мне дорого стоило этого держаться. Но травма есть, и в этом месте всегда свербит – вот почему я так отреагировала.

Так вот мечтать страшно – потому что это приводит к сильным изменениям, а за них типа жизнь жестко проверяет – точно ли ты этого хочешь, готова ли ты платить цену?

Потому что ты (я) должна приживаться с возможностью, что другому от этого, об меня – будет больно.

Потому что надо расставаться, прощаться, выбирать и тосковать.

Право на выбор – вообще весчь. Я и не знала, что оно у меня отобрано.

Во-первых, определилась и будь добра придерживайся этого! Стыдно – выйти замуж и понять, что не навсегда все-таки, хотя и самой так хотелось. Стыдно – выбрать другого.

Стыдно, проработать, вкладываясь во что-то – 7 лет, написать книгу, и вдруг – пойти во что-то иное. Не, не стыдно. Трудно. Потому что – а как же амбиции, а как же вложенные труды? Но нет, я вижу и новые формы, и главное – опыт. Опыт мой всегда со мной, и я любуюсь узором своей жизни.

Хотя именно так ведь оно и устроено – даже у детей – они живут эпохами, увлечениями. В детстве я помню у себя эпоху грибов (грибы рисовала, вырезала и тд – мухоморы – ха! теперь я понимаю, про что это было))), эпоху русалочки, эпоху сми – я играла в радио, в режиссера, в ведущую передач и семинаров, я играла в психолога и в писательницу. И можно было – ИЗ-менять, менять, меняться.

Сказать, что мне что-то не подходит. Понять, что хочешь другого. Отказать. Выбрать.

Можно было – в игре. А в жизни, мамино: “Ах так! Вечно тебе все не так, тварь неблагодарная!” Или “я все поняла, ей хочешь все по-хорошему, а она все обосрет!”, мама впадала в девочку, и воспоминала мою с ней разность как отвержение, причём отвержение родителем. Мы всяко с ее подачи попутали роли: ребёнок может выбирать и быть с условиями, мама любит безусловно.

И самое главное, кружащее голову ровно как та метель, что Богом посылается на землю с облаков, – это идея, что сейчас новый виток мечт, я могу к уже реализующимся целям добавлять что-то еще и еще. Ммммммм…. что бы мне выбрать?

И да, я уже очень давно смеюсь снова (и не переставала), и улыбаюсь. Но сейчас – я делаю это без спазма и без екания в сердце.

Сердце – после порванности в клочья и собранности заново становится не только больше, но и легче, там воздух в трещинах есть. А через них – свет льется Божий, да…