Травма как часть твоей жизни

Есть такая парадигма, которую слышу иногда у людей: что терапия – это некоторый процесс, через который нужно пройти, исцелиться, и тогда можно: выходить замуж/рожать детей/менять жизнь…

Травма, в широком смысле слова, как некий комплекс факторов детства и судьбы, повлиявший теперь на наши взаимоотношения с собой и другим, с миром и своей жизнью – может восприниматься как досадная помеха быть нормальным, иным, каким-то самим себе конем в сферическом вакууме «каким бы я был, если бы не она».

То есть две мысли в этой парадигме: сожаления, что она есть – как ужасная помеха, как твоя личная изуродованность, инвалидность.

И ожидания, что она изживет и ты исцелишься, станешь каким-то иным, каким бы мог быть без нее; или смиренного отчаяния, что она с тобой навсегда, и ты какой-то не такой и живешь в связи с ней какую-то не такую жизнь, будто и не свою.

Новая парадигма предлагает относиться к травме, как к некой твоей индивидуальной особенности, как отпечатку, который сделал тебя – тобой. Таким, какой ты есть.

Как вот есть разные знаки зодиака, и характеристики человека в связи с ними. Так и есть типы травм, делающих нас такими или сякими.

И это то, с чем ты живешь, пролонгированно. Без идеи, каким бы ты был вне этого, потому что ты вне этого – не ты. И не твоя жизнь.

И жить с этим можно по-разному: ненавидя, борясь, не принимая этого в себе, натыкаясь на это как на свои ограничения. Самохейтерски.

Или относясь к этому как к особенности, с которой нужно как-то обходиться, и конечно, бережно. Так бережно, чтобы это было и для тебя, и для других тоже. И для других, и для тебя тоже.

Обходиться, но и обнаруживать какие-то ресурсы в связи с ней, подарки, сильные стороны. Что если эта «травма» – сформировала в тебе – высокую эмпатию, но не только повышеннуюю тревожность? Осторожность и осмотрительность, а не только недоверие.

Страстность, а не только вспыльчивость. Ну и так далее. Аналогия, надеюсь понятна.

Мы же не сокрушаемся, что родясь в России, в нас навсегда заложен русский менталитет, мы его даже как воздух не ощущаем, не задумываясь. Но можем выбирать – какие черты своего народа я воспеваю в себе, а какие учусь адаптировать к реальности всего мира.

Потому что очевидно, что мы все- абсолютно – травматики. Ну невозможно прожить жизнь и не травмироваться. Вырасти из своего детства взрослым, прожить жизнь – и не соприкоснуться с нею. С жизнью. Столкновение с жизнью – травматично. (Блин, роды-то одни – уже травма!)))

И можно носиться с травмой, впечатляясь самим ее фактом, а можно подумать: травма – это нормально. Так со всеми случается.

И высвободить кучу ресурса из борьбы с ней, в принятие ее – для движения в ней, через нее и вырост из нее там, где это возможно.

___________
Это один из глобальных месседжев, то, «что беру с собой», из моего обучения работе с шоковыми травмами и травмами развития в интегративном процессуально-бодинамическом подходе у Лены Романченко. Это то, что проросло не как результат конкретных процессов или после тем каких-то двухдневок, но то, что стало впитано и вживлено – в тело и восприятие.

И стало питающим меня ресурсом.